Божья кузница (сборник) - Страница 225

225

Джакомо следующим вылез из корабля, за ним Хаким. Их снова окутала Вселенная, теперь уже не спроектированная, а реальная. Мартин увидел созвездие Орхидеи. В той же стороне, недалеко от линии проекции на звезду, известную людям под названием Бетельгейзе, находился «Спутник Зари», разделенной с ними двумя сотнями миллиардов километров.

Мартин развернул пузырь в направлении созвездия, которое Хаким прозвал Философом.

— Как назывался этот корабль? — спросил Джакомо.

Голос мома ответил:

— Не знаю.

Они преодолели около двух километров. Мартин следовал за Джакомо, наблюдая стоккато вспышек умирающих атомов.

— Я чувствую себя ангелом. Это невероятно, — прокричал ему сзади Хаким.

Внимание Мартина сконцентрировалось на останках корабля, неясно вырисовывающихся впереди. Он мог разобрать три дома-шара, съежившихся сейчас до нечто психоделического — скелетов листьев с красными, желтыми и белыми пылающими краями.

— Я знал, что кораблю необходима энергия для поддержки фальшивой материи… Но я не знал, что ее отсутствие становится причиной такого плачевного финала, — сказал Джакомо.

Мартин развернул пузырь и направился к третьему дому-шару, оставив Джакомо и Хакима у второго. Он заметил отверстие, достаточно большое, чтобы суметь просочиться вовнутрь. Мартин собирался предпринять эту попытку, заручившись поддержкой мома.

Уменьшенный до половины обычного размера, медно-бронзовый мом следовал за ним по пятам. Мартин не видел, как судно создавало уменьшенного робота, но, честно говоря, его несильно интересовал этот процесс. Крошечный мом передвигался, используя энергию собственных вспышек.

— Что я должен искать? — спросил Мартин у мома.

— Мозговой центр корабля должен был оставить маркер, способный контактировать с близ расположенными полями. А архив долгосрочной памяти хранится, скорее всего, в третьем доме-шаре, в месте наибольшей концентрации реальной материи.

Пузырь Мартина пересек отверстие, которое когда-то было люком оружейного склада.

— Корабль был атакован?

— Нет, — ответил мом. — Он прекратил выполнять свою миссию.

— Почему?

— У нас слишком мало информации для ответа на этот вопрос.

Мартин заметил, что какой-то горящий ком ударился о пузырь. Он замедлил скорость и двинулся дальше. Он увидел искореженные стены, разрушенные спальные помещения, обломки различных предметов. Куски оторванной материи — реальной, когда-то занимавшей вполне определенное место — проносились мимо пузыря, задевая его и отлетая в сторону. Мартин мог теперь оценить, какой тонкий слой покрывал фальшивую материю — не толще слоя краски.

— Я внутри второго дома-шара, — прозвучал голос Джакомо.

— Я вхожу в первую перемычку, — а это был Хаким. — Корабль здесь полностью истонченный — непонятно, что удерживает его части вместе. Я иду дальше.

Внутри темноты углубления, за листами изогнутой материи, Мартин заметил какую-то тень, непохожую на части корабля. Он отодвинул листы в сторону и увидел ссохшееся застывшее лицо — глаза запали внутрь орбит, казалось, они смотрели прямо на Мартина, длинную шею обтягивала сухая сморщенная кожа.

— Я нашел одного из них, — закричал Мартин.

— Он заморожен? — спросил Джакомо.

— Точно не знаю. Похоже, что он умер и мумифицировался, а потом долго находился в открытом космосе, — возможно, сотни лет.

— Один из сауроподов?

Мартин передал изображение на жезл Джакомо, чтобы удовлетворить его любопытство. В это время хлопающий парус материи накрыл тело.

Мартин сманеврировал вокруг тела и двинулся дальше.

Внезапно пузырь содрогнулся и вспыхнул бледно-зеленым светом. Затем все вернулось к норме.

— Это сигнальный огонь маркера, — объяснил крохотный мом. — Мы рядом с архивом долгосрочной памяти.

— Я нашел еще тела, — прозвучал голос Джакомо. — Целую дюжину. Такое впечатление, что они просто уснули. Кажется, они умерли спокойно, без сопротивления.

— Корабль должен был ускориться, когда они умерли, — заметил Хаким. — Кстати, пока мы не увидели никаких признаков трупного окоченения.

Мартин вытер глаза рукавом:

— Действительно, все это ужасно, — выдавил он из себя.

— Как вы думаете, они сдались? Или у них закончилось горючее? Что же случилось? — вопрошал Джакомо.

Никто не ответил ему.

Мартин пробирался сквозь сплетение труб из реальной материи. Он пробирался к самым важным внутренностям корабля.

Пузырь снова вздрогнул. Архив долгосрочной памяти — белый двенадцатигранник, окруженный клеткой из реальной материи — находился в центре третьего дома-шара.

— Думаю, мы нашли то, что искали, — сказал Мартин.

Крохотный робот придвинулся ближе и, используя вместо рук и пальцев поля, достал додекаэдр из клетки.

— Я отправлю его на корабль. Вы можете там исследовать его, если захотите., — сказал робот.

Ощущение ужаса и жалости немного притупились. Мартин смог следовать дальше. Он продвигался по перемычке во второй дом-шар. Там он увидел Джакомо, который заглядывал в это время в огромное помещение, соседнее с учебной комнатой. Множество тел, укрытые пленкой материи, лежали на так называемом полу, испещренном ударами частиц. Все тела были сморщены, скованы трупным окоченением, головы запрокинуты в агонии или в отчаянии. Несколько тел дрейфовали в нескольких сантиметрах от пола, освещаемые таинственным отблеском зарева распадающейся на части фальшивой материи.

225